http://koi.www.sochi.ru/abc/ab41/22.htm
Убыхи.
В исторической литературе об убыхах имеются лишь отрывочные
сведения, касающиеся в основном периода Кавказской войны (1830-1864 гг.).
Полное выселение убыхов в Турцию весной 1864 года, после капитуляции их в самом
конце Кавказской войны, последующая почти полная их ассимиляция там и потеря
|
|
убыхского языка, не имевшего письменности и оставившего лишь
слабые следы в трудах отдельных исследователей, в совокупности составили
значительные трудности в изучении этого своеобразного народа, заметно
выделявшегося во многих отношениях в окружающей адыго-абхазской среде.
Этнографы уже более столетия пытаются выработать
сколько-нибудь обоснованную версию этнического происхождения убыхов. Историков
удивляет необыкновенная воинственность этого малочисленного (около 50 тысяч
человек) народа, на протяжении более 30 лет явившегося цементирующим ядром
западно-кавказских племён в их оборонительной войне против экспансии русского
царизма на Кавказе в середине XIX века.
По свидетельству Услара, название убыхов перешло к ним от
черкесов, которые называли их уббых, в то время как сам себя этот народ называл
апёх или просто пёх.
К середине XIX в. в Убыхии были известны следующие основные
племенные подразделения или общества: Субаши или Субешх, Хизе, Вардане, Псахе,
Саше или Соча, Хоста или Хамыш, располагавшиеся в береговой полосе, и целый ряд
горных обществ, названия которых нам неизвестны, за исключением общества
(племени) Алань, предположительно локализуемого в верховьях Шахе.
Общества Субешх, Хизе, Вардане и Псахе иногда выступали под
общим именем Вардане или Ардоне (по Торнау). Общество Субешх охватывало
смешанное убыхо-шапсугское население низовьев Шахе, Матросской Щели и долины
реки Чимит.
|
|
|
Внутренний вид черкесской сакли. |
В 40-е годы XIX века старшинство в обществе Субешх
принадлежало роду Атквея. К концу Кавказской войны (1864) большинство старшин в
этом обществе выбиралось уже из рода Берзеков.
Общество Хизе (Хобзы, Пшогия) занимало долины рек Осакай
(Осокай), Хожиебс (Якорная щель), Беранда, Детляшка и Буу. Для этого общества,
особенно в береговой полосе, было характерно смешанное убыхо-шапсугское
население. Старшины в этом обществе избирались преимущественно из рода Дизаа
(Дизе).
Общество Вардане занимало прибрежную полосу от долины р. Буу
до Мамайского перевала. Селения этого общества располагались на реках Хобза,
Лоо (селение Дзепш или Лоупе имело до 200 дворов), Ниже или Нижи (совр. река
Уч-Дере к югу от Лоо), Легутай (совр. река Битха) и Дагомыс.
К юго-востоку от общества Вардане лежало общество Псахе
(Чизымогуа, Чизма, Мамай), занимавшее долину р. Псахе и междуречье Псахе-Сочи,
включая долину современного Хлудовского ручья.
Общество Саше (Сача, Соцва и др.) простиралось от р. Сочи
(Сочипста) до р. Агура. Смешанное убыхо-абазинское население этого общества
Торнау определял
|
|
|
Рисунок по мотивам описаний Ф.Ф.Торнау горской девушки из Ахчипсу (верховье Мзымты) |
в 10 тысяч человек. Общество Саше состояло из селений,
разбросанных по долинам рек Сочи, Бзугу, Цанык и Мацеста. Главное селение
общества, в котором проживала господствующая фамилия Облагу (или Аубла),
располагалось на левобережье приустьевой части долины р. Сочи, в пределах
современных Завокзального и Заречного микрорайонов г.Сочи и у подножья
приморского склона горы Батарейка, где находилась резиденция предводителя
сочинских убыхов Аубла Али-Ахмета.
В 5-6 км от устья р. Сочи находилось другое крупное селение
сочинских убыхов, носившее наименование Аршна-Аху. Выше по долине Сочи
начинались владения горных убыхов, где господствовал воинственный род Берзеков
Догомуковых. Крайним на юге убыхским приморским обществом, также имевшим
смешанное убыхо-абазинское население, являлось общество Хамыш, в котором
господствовала фамилия Хамыш. Главное и наиболее крупное селение этого общества
располагалось на высотах вдоль долины реки Хоста (Хуоста) в 1,5-2,0 км от
берега моря.
Если о приморских убыхских обществах мы находим отрывочные
сведения у различных исследователей, то о горной Убыхии такие сведения единичны
и крайне скудны. Из селений горной или собственно Убыхии наиболее известны
|
|
|
Молодой абхазский князь и его аталык Хаджи Берзек Докум-Оку - будущий предводитель горных сочинских убыхов в период1830-1845г. |
были с.Мутыхуасуа, располагавшееся на месте современного
селения Пластунка и являвшегося вотчиной известного убыхского военного
предводителя Хаджи Берзека Докум-оку (Догомуков в русских военных документах) и
его племянника и последователя Хаджи Берзека Керантуха. Это селение до начала
XIX в. принадлежало обществу Саше, но затем было отвоёвано горными убыхами
(ориентировочно в 1803-1805 гг.).
В низовьях р.Бзыч (левобережный приток р.Шахе) располагалось
одноимённое крупное селение, в котором главенствовала привилегированная фамилия
Дишан (Дечен, Десчен). На правобережье верхнего течения р.Шахе, между реками
Бсюк и Буший находилось крупное селение горного убыхского общества Алань,
получившее название Бабуков-аул по фамилии военного предводителя этого общества
периода Кавказской войны Хаджи Бабукова. На водораздельной гряде между
верховьями Хобзы и средним течением Шахе было большое селение Уцуа (Уцкуа), в
верховьях р. Буу- селение Эбжноу. На Убыхской поляне в верховьях р.Ац
располагалось крупное селение, условно названное по наименованию урочища
Убых-аулом.
Социальный строй убыхского общества.
У убыхов, более, чем у их соседей абазинских и
адыгейских племён, действовали традиции общинно-родового устройства. Они
никогда не имели каких-либо властей, единственным политическим началом,
объединявшим их в единое целое, была необходимость военного объединения для
совершения грабительских набегов, а в период Кавказской войны и обороны от
русских войск. В целом же это было анархическое общество, в котором, во-первых,
каждый свободный человек имел право носить и употреблять оружие и, во-вторых,
лица одной фамилии несли общую ответственность за поведение каждого члена
данной фамилии и были обязаны оказывать взаимную защиту и мстить за смерть и
обиды родственников.
Убыхские аулы были разбросаны по горам, на различных
расстояниях друг от друга. Все аулы, расположенные в одной долине, составляли
общину. Жители выбирали одного из своей среды, обыкновенно самого старого, для
обсуждения
|
|
|
Предводители черкесских племен 1830-1845г. |
незначительных споров, которых не стоило доводить до
обсуждения на народных собраниях. Старшина этот в военное время становился
обыкновенно и военным предводителем, и нередко случалось, что простой старшина
подобного рода имел гораздо большее влияние, чем представители знатных
семейств. Влияние старшины определялось количеством выдвинувших его аулов и
зависело ещё от личной храбрости и особенно от набожности должностного лица.
Если это был хаджи, т.е. совершивший паломничество в Мекку, то влияние его было
очень велико. Если в долине проживал известный дворянский род, то обыкновенно
из такого рода выбирались наиболее храбрые и видные представители для
управления военными и гражданскими делами, и в этом случае избирательная
должность делалась почти наследственной. Так, у горных (истинных) убыхов
военная и политическая власть из поколения в поколение сохранялась у
представителей знаменитого дворянского рода Берзеков.
У сочинских приморских убыхов главенствовал род Аубла
(Облагу), у убыхов Вардане - дворянский род Дзиаш (Дзейш).
Наиболее важные вопросы жизни горских общин решались на
народных собраниях, на которые выбирались депутаты от всех населённых пунктов
Убыхии, часто от отдельных больших фамилий и родовых союзов.
Народное собрание взрослых свободных мужчин считалось высшей
властью убыхских общин. На народных собраниях решались вопросы войны и мира,
избирались общинные старейшины, вершились судебные дела, принимались важные
хозяйственные решения. Собрания обычно происходили в местах отправления культов
(священные рощи и деревья).
В завершающий период войны на Западном Кавказе(1860-1864
гг.), в условиях
|
|
|
|
усилившегося напора русских войск и угрозы потери
независимости, перед западнокавказскими горцами встала задача создания
межплеменного органа управления с целью координации военных действий
разрозненных горских обществ. Так возник своеобразный черкесский или убыхский
парламент, в котором главенствующую роль играли убыхские военные предводители.
Комплекс зданий убыхского парламента (меджлиса) был воздвигнут в 1861 г. на
левобережье приустьевой части долины р.Мамайки (Псахе).
В первой половине XIX века убыхи, как и причерноморские
шапсуги и садзы-джигеты, ещё не имели установившихся феодальных отношений. Хотя
несомненно феодальная тенденция существовала, скрытая под покровом
патриархальных родоплеменных отношений. В то же время
|
|
|
Торговля рабами на берегу Черного моря. С картины художника Глуховцева. |
и рабство в Убыхии в своём развитии не вышло за пределы
патриархальных "домашних" форм. Для убыхов не было характерно
закабаление; контингент рабов составлялся из захваченных или выменянных
иноплеменников. Работорговля на Черноморском побережье Кавказа, и особенно на
убыхской территории, во все времена имела большое распространение. Но убыхи
лишь частично занимались непосредственной эксплуатацией рабов в своём
хозяйстве. Рабы в Убыхии были одним из основных экспортных товаров и необходимость
постоянного пополнения "живого товара" была главной причиной
беспрерывных убыхских воинских набегов на соседние и дальние племена, а в
период российской экспансии на Кавказе и на русские военные укрепления на
Черноморском берегу и казачьи станицы на Кубани и её притоках.
Убыхи не видели сколько-нибудь значительной разницы между
домашним рабом и рабом, посаженным на землю, т.е. крепостным. Рабы
использовались для домашних работ, в отношениях с хозяевами было много черт
патриархальности. Богатство убыха определялось числом рабов-крепостных, в то
время как в других местах его исчисляли количеством быков и баранов. Уровень
развития рабства и крепостничества в Убыхии был крайне низок. Сообщая о рабах и
крепостных в Убыхии середины XIX века, различные исследователи говорят, что
большинство их было вооружено, нередко они вместе с владельцами принимали пищу
за одним столом, продавать их можно было лишь с их согласия, иногда они имели
право перехода к другому владельцу.
Наиболее многочисленной группой населения Убыхии были
свободные общинники-вагыш, которые формально были свободны от каких-либо
повинностей по отношению к господствовавшим слоям убыхского общества.
Однако военная племенная верхушка убыхов в определённой
степени узурпировала власть и над "вольными" горскими общинами. При
этом личная зависимость низших слоёв от горской старшинской верхушки
маскировалась обычаями и псевдородственными связями, выражаясь в форме
натуральных приношений, "добровольных" взносов, "дарений" и
других форм "родовой взаимопомощи".
Применявшееся во многих источниках название
"дворянство" для феодализирующейся убыхской племенной знати было
условным. Родо-племенная знать по-убыхски называлась- куашхъа. Куашхъа
выделялась среди свободного населения знатностью своего происхождения и богатством.
Односторонне используя старинный обычай трудовой взаимопомощи, они в
определённой степени эксплуатировали свободных общинников. Куашхъа,
возглавлявшие приморские общины, систематически получали подарки от купцов, что
являлось своего рода обязательной пошлиной.
Постоянное стремление к обогащению развило у убыхской
верхушки энергичную экспансию по отношению к соседним племенам, заразив и
значительную часть рядовых убыхов. Природный воинственный дух "истинных
горцев" подкреплялся их уверенностью в ненаказуемости за грабительские
набеги на соседние и дальние племена, так как убыхи считали основную территорию
своего обитания недоступной для врагов.
Война и постоянная готовность к войне, постоянные походы с
целью захвата пленных с последующей их продажей в Турцию приобрели характер
доходного промысла и стали одной из основной функций этого народа. В постоянной
боевой готовности было всё способное носить оружие мужское население Убыхии;
совершеннолетие мальчика-убыха определялось его способностью носить и
использовать оружие. Основной задачей убыхских общин в воспитании подрастающего
поколения была подготовка храброго и выносливого воина.
Убыхская военная организация.
Особенности социального строя убыхов отразились и на военной
организации этого народа. Находясь в состоянии постоянной военной готовности,
убыхи-мужчины все поголовно были вооружены ружьями или винтовками, пистолетами,
шашками, кинжалами. У многих от предков сохранились панцыри, шлемы, луки и
стрелы, в дворянских родах - дамасские сабли.
У убыхов, по сравнению с соседними адыгейскими и
западноабхазскими племенами, была довольно высокая воинская организация с
твёрдыми установками по ведению серьёзных военных действий большими массами.
Перед выступлением в военный поход убыхского отряда избирался
предводитель,
|
|
|
Черкесский предводитель в полном вооружении. Рисунок Д.С. Белля 1837-1859г. |
которым мог стать только человек, известный своей
храбростью, независимо от его происхождения, имевший опыт многих военных
походов и проявивший пример мужества и распорядительности. Он должен был иметь
отличное здоровье, крепкое телосложение, мог переносить холод и голод и служить
всем воинам примером в перенесении невзгод и трудностей в походах.
Избранный на время похода предводитель пользовался
безусловным повиновением, в другое, мирное, время власть его не признавалась
совершенно. Участвовавшие в походе должны были иметь с собой необходимую одежду
и съестные припасы. Для перевозки провизии и прочих тяжестей не брали ни
лошадей, ни вьючного скота, а всё необходимое в походе каждый воин нёс на себе.
От этого никто не освобождался, какого бы знатного происхождения он не был.
Один только предводитель не нёс на себе тяжестей, так как во время похода
должен был постоянно передвигаться от одной части отряда к другой.
В назначенный срок выступления отряда, на сборном месте
предводитель производил смотр одежды и провизии каждого воина; плохо
подготовившиеся к походу изгонялись из отряда.
Каждый аул составлял в отряде отдельную часть, в которой
было в среднем до 100 человек во главе со своим старшиной или начальником. В
каждой части назначались кашевары и дровосеки, на обязанности которых лежало
приготовление пищи и которые во время похода несли котлы.
Дровосеки несли с собой топоры и лопаты, на местах ночёвок и
днёвок они заготавливали дрова, строили шалаши, расчищали площадку лагеря, а
также ликвидировали снежные завалы и другие препятствия, встречавшиеся на пути
отряда. Собственной прислуги иметь в походе никому не позволялось.
Каждый участник похода нёс собственную провизию, но все ели
из одного котла вместе, сдавая кашевару ежедневно по равной порции провизии.
Пища обычно состояла из пшена и из супа с мясом и пшеном, приправленным стручковым
перцем.
На ночлег отряд располагался в залесённой местности, строили
шалаши, заготавливали дрова и разводили огонь для приготовления пищи и сушки
одежды и обуви.
Свои нападения убыхи совершали обычно в ночное время, перед
утром. Разделившись на группы, убыхи врывались в селение, бревном выбивали
двери в домах и, захватив сонных жителей врасплох, вязали их, а в случае
сопротивления убивали их и забирали в домах всё, что считали ценным.
Вся эта операция совершалась в короткое время, обычно не
более часа.
Уйдя от преследования на безопасное расстояние, отряд
останавливался для отдыха и после молитвы приступал к дележу добычи и пленных.
Предводитель, по установленному праву, независимо от количества пленных и
добычи, выбирал для себя одного пленного или пленницу, а из всех награбленных
предметов по одной вещи.
Остальная часть добычи, за исключением людей, делилась по
равной части между участвовавшими в походе, исключая кашеваров и дровосеков, из
которых в основном формировался резерв, не участвовавший в нападении. На
каждого убитого или взятого в плен убыха назначалась добыча вдвое большая в
пользу их родственников. Часть добычи полагалась на поминки по убитым и для
выкупа взятых в плен.
Учитывая, что пленных всегда было меньше, чем убыхских
воинов, после продажи или выкупа пленных выручка делилась между участвовавшими
в походе поровну. После раздела добычи отряд расходился со сборного места по
своим аулам, подходя к которым убыхи пели победные песни, стреляли из ружей и
пистолетов, чем давали знать своим родным и аульчанам о благополучном окончании
похода.
В период Кавказской войны, наряду с набегами на соседние
племена, убыхи совершали нападения и на казачьи станицы Кубанской кордонной
линии и Черноморские береговые укрепления. Набеги малых партий горцев были
многочисленны и всегда опаснее, чем крупные нападения, так как о больших
скоплениях горцев русскому командованию всегда становилось известно заранее от
лазутчиков.
Выселение убыхов с Черноморского побережья
Кавказа.
В течение всей многолетней Кавказской войны турецкие
проповедники внушали горцам, что могущественный султан, верховный представитель
ислама, вместе с европейским державами не допустит, чтобы Россия овладела
Кавказом, и что кавказские мусульмане всегда найдут поддержку, а если нужно, то
и приют в "земле обетованной", то есть в Турецкой империи.
Проповеди турецких эмиссаров возымели своё действие и после
Кавказской войны горцы стали переселяться в Турцию.
Переселение убыхов происходило очень быстро и довольно
организованно, по сравнению с абадзехами и шапсугами. Предприимчивые убыхские
предводители заранее зафрахтовали большое число турецких судов. В это же время
русские и турецкие власти предоставили для переселения убыхов и ещё оставшихся
на берегу причерноморских шапсугов военные пароходы. В результате уже через три
недели после официального принесения покорности в конце апреля 1864 года на
обширной территории южного склона Западного Кавказа в междуречье Шахе-Хоста
убыхов практически не осталось. Точное число убыхского населения, переселившегося
в Турцию, неизвестно, но рассмотрение и сопоставление различных источников
позволяет утверждать, что к моменту выселения убыхов на Черноморском побережье
Кавказа проживало не менее 45 тысяч человек, но и вряд ли более 50 тысяч. Убыхи
расселились в Турции в пределах малоазийского полуострова, образовав поселения
в районе Бандырмы близ Бурсы и в районе Измита не побережье Мраморного моря, в
районе Самсуна на анатолийском побережье Чёрного моря, в районе Адана на
побережье Мерсинского залива Средиземного моря, на Усунском нагорье и в ряде
других пунктов Анатолии.
Убыхи переселялись целыми аулами и обществами во главе со
своими старшинами. Убыхи общества Вардане во главе с Исмаилом Баракаем
высадились в районе Трапезунда, образовали здесь смешанные переселенческие
лагеря вместе с шапсугами и претерпели наибольшие лишения и невзгоды. В течение
нескольких месяцев, находясь в карантинной блокаде, они испытали все ужасы
переселенческой трагедии. Почти половина горцев в карантинных лагерях погибла
от болезней и голода. Значительно больше повезло 350 убыхским семействам (более
2 тыс. человек), сопровождавшим Хаджи Берзека Керантуха, которому за
"особые заслуги" были выделены удобные земли в районе Родосто на
берегу Мраморного моря. Трагедия переселения убыхов в Турцию, их горестные
скитания на чужой земле и исчезновение этого гордого, свободолюбивого народа в
результате ассимиляции ярко и с использованием исторических документов описаны
в замечательной книге известного абхазского народного поэта и писателя Баграта
Васильевича Шинкуба "Последний из ушедших" (Москва, 1976).
Составлено по рукописи "Материалы по истории и
этнографии Большого Сочи с древнейших времён до второй половины XIX века
(Историко-этнографические очерки Убыхии)". Автор В.Ворошилов.
Выборку из материалов сделал В.Л.Ксенофонтов.
МЮРИДИЗМ В УБЫХИИ.
Победы воинствующего мюридизма в Дагестане и Чечне в середине сороковых годов
XIX века обусловили его распространение и на Западном Кавказе. Мюридизм,
имевший теократическую основу, получил популярность в массе низших слоёв
горского населения благодаря своей идее всеобщего равенства. Особенно
популярной почвой для мюридизма служили патриархально-демократические горские
общины, сохранившиеся почти в классической форме в Убыхии
Несмотря на то, что ислам среди убыхов, как и среди адыгов и абхазов, начал распространяться ещё с середины XVIII века, мусульманская религия не получила широкого распространения, закрепившись в основном лишь в среде горской родовой знати. Проповеди турецких и крымских мулл оставались чуждыми основной массе населения, в своих религиозных воззрениях прочно придерживавшихся смеси христианства и первобытных культов.
Более или менее
прочно ислам начал восприниматься убыхами только начиная с конца тридцатых -
начала сороковых годов на популярной мюридистской основе, принесённой с
Восточного Кавказа, из Дагестана и Чечни, проповедниками "газавата" -
священной войны против России, присылавшимися Шамилём на Западный Кавказ.
Первым официальным эмиссаром Шамиля на Западном Кавказе был наиб Хаджи-Магомет,
прибывший к абазехам в 1842 году. Чтобы изолировать прикубанские племена от
русского влияния, он решил заставить их переселиться в горы, но получил
решительный отпор. Попытка Хаджи-Магомета объединить западнокавказские племена
под знаменем "газавата" ему также не удалась; и только внезапная
смерть спасла его от гнева Шамиля.
В 1845 году на Западном Кавказе появились два новых посланника Шамиля:
Сулейман-Эффенди и его помощник Хаджи-Бекир. Шамиль поставил перед ними задачу
создать из западнокавказских горцев крупное воинское соединение и перебросить
его в Чечню и Дагестан на помощь войскам Шамиля. По всем горским обществам было
разослано воззвание Шамиля, согласно которому каждый аул должен был выставить
определённое количество всадников в полном вооружении. Однако всадники на
сборные пункты не являлись, а большинство горских общин вообще отказались
обсуждать воззвание Шамиля. Сулейману-Эффенди с трудом удалось сколотить
небольшой отряд, с помощью которого он пытался силой принудить выступить на помощь
Шамилю, но получил решительный отпор и собранные им силы разбрелись по своим
аулам. Не выполнив поручения Шамиля по организации вспомогательного отряда и
опасаясь его гнева, Сулейман-Эффенди сдался в плен русским.
Самым активным проповедником мюридизма на Западном Кавказе явился Магомет-Эмин,
присланный Шамилём в конце 1848 г. Магомет-Эмин был известен в Дагестане под
своим настоящим именем Магомет Асиялов (по имени его матери - Асин). Шамиль же
дал ему прозвище "верный" (по-арабски - Амин) и с тех пор за ним
закрепилось имя Магомет-Эмин. По отзыву самого Шамиля, Магомет-Эмин не
отличался большими способностями как правитель, но был очень храбрым и набожным
наибом, преданным Шамилю.
Достигнув же к началу Крымской войны (1853-1855 гг.) определённых успехов в
проповеди газавата на северном склоне Западного Кавказа, Магомет-Эмин переносит
свою деятельность в Убыхию и Джигетию, где его мероприятия находят поддержку
как со стороны старшинской верхушки, так и в массе свободного населения.
3 октября 1852 года Магомет-Эмин с двухтысячным отрядом убыхов вторгнулся в
землю джигетов. Начальник Черноморской береговой линии, извещённый об этом,
немедленно прибыл с резервом в укрепление "Святого Духа" и 4 октября
выслал вверх по реке Мзымте отряд численностью 740 человек с двумя орудиями под
командованием майора Бибикова.
5 октября эти войска встретились с отрядом Магомет-Эмина в четырёх километрах
от укрепления "Святого Духа" (в районе современного с. Молдовка) и
вступили с ними в бой. После ожесточённой схватки убыхи лишились более 20
человек убитых и нескольких раненых из лучших фамилий и на другой день ещё до
рассвета разошлись по своим аулам.
Осенью 1852 года, после получения указания из Константинополя, Магомет-Эмин на
большом собрании горцев объявил о неизбежности новой войны между Россией и
Турцией и призвал их выступить с оружием в руках на стороне Турции.
Деятельность Магомет-Эмина в этот период среди убыхов и абадзехов оценивалась
Турцией не менее высоко, чем происки Сефер-бея среди натухайцев и шапсугов.
Определённый успех, достигнутый Магомет-Эмином в распространении мюридизма
среди убыхов был обусловлен поддержкой старшинско-дворянской верхушки в лице
таких видных деятелей как Измаил Дзиаш (Измаил Баракай) и Хаджи-Берзек
Керантух, представлявших наиболее многочисленные и знатные дворянские фамилии.
Средним и низшим слоям населения Убыхии импонировали демагогические обещания
наиба о полной свободе и независимости всем членам горских обществ.
Обосновавшись в Убыхии, Магомет-Эмин построил в долине Вардане (р. Буу)
крепость, которая однако просуществовала недолго и была сожжена повстанцами.
Именно в Убыхии Магомет-Эмин нашёл поддержку в тот тяжёлый момент, когда ему
выразили непокорность даже абадзехи, в своё время настойчиво просившие Шамиля
прислать им наиба.
Несмотря на предпринятые русским командованием меры, Магомет-Эмину удаётся
установить свою власть над большей частью Адлерской Джигетии.
Для закрепления своего влияния и насаждения мюридизма в Убыхии, Джигетии и
причерноморской Шапсугии Магомет-Эмин производит массовое уничтожение крестов в
священных рощах, где горцы совершали в течение многих веков свои религиозные
обряды и празднества, и взамен строит мечети. Среди свободолюбивых горцев, не
привыкших к столь бесцеремонным действиям, эти мероприятия Магомет- Эмина
вызвали массовое недовольство, выразившееся в конечном итоге в восстании и
уничтожении всех мечетей с восстановлением крестов в священных рощах. Была
уничтожена при этих выступлениях и крепость Магомет-Эмина в Вардане, бывшая его
опорным лагерем в Убыхии.
Под влиянием убыхов очень незначительное распространение мюридизм получил среди
жителей Ахчипсу, а также дальцев и цебельдинцев. Распространить идеи мюридизма
и газавата в Абхазии Магомет-Эмину не удалось.
Несмотря на слабость позиций Магомет-Эмина на территории причерноморских
племён, выступивших против его решительных мер по насаждению мюридизма, общим
результатом его деятельности в Убыхии явилось закрепление мусульманства на
восточном берегу Чёрного моря, усиление влияния Турции среди горцев и признание
ими султана главой мусульманского мира.
Но своей
основной задачи - поднять горцев против русских во время Крымской войны -
Магомет-Эмину не удалось выполнить
После окончательного разгрома в середине 1858 года сил Шамиля и его пленения, Магомет-Эмин счёл более благоразумным сдаться русским войскам, приведя с собой 2000 абадзехских всадников.
Александр II,
довольный сдачей в плен последнего наиба Шамиля, очень благосклонно лично
принял Магомет-Эмина, назначил ему пожизненную пенсию в размере трёх тысяч
рублей в год и разрешил выехать для проживания в Турцию.
Деятельность Магомет-Эмина в Турции носила двойственный характер; он занимался
интригами среди кавказских эмигрантов, одновременно заверяя теперь уже царское
правительство в своём верноподданничестве и выпрашивая у него дополнительные,
кроме пенсии, подачки.
Материал составлен по рукописи В.Ворошилова "Материалы по истории
и этнографии Большого Сочи с древнейших времён до второй половины XIX века
(Историко-этнографические очерки Убыхии)." Сочи. 1979.
Подготовил В.Л. Ксенофонтов.
